Бремя императора: Навстречу судьбе - Страница 67

Вдали раздался грохот – орки по договоренности с императором начали массированный обстрел береговых фортов. Собравшиеся в тронном зале люди встревоженно загудели – никому не требовалось объяснять, что значит этот грохот. Имперцы с орками пошли на штурм. Это конец! Конец всему.

– Благородные дэкхебы и утарги! – выступил вперед Гарухак, сопровождаемый офицерами Морской Стражи.

– Вы осмелились появиться здесь?! – в ярости взревел касик, попытавшись встать с трона, но не смог, был слишком толст. – Стража, схватить предателя!

– Не спешите! – с насмешкой бросил касиани. – Хочу сообщить, что по примеру Его величества я отправил к элианцам послов. Моих они, в отличие от послов касика, выслушали и даже ответили. Желает ли благородное собрание, чтобы я сообщил о сказанном мне имперцами?

– Да! – выступил вперед глава одного из самых богатых и знатных родов Даркасадара, дэкхеб Савихак. – Прошу вас, Ваше высочество!

Его поддержали почти все дэкхебы и утарги в зале, касик вынужден был смириться, только возмущенно зашипел. Под его ногами Гарухак увидел скомканный и изорванный пергамент. Ясно, отцу все-таки предъявили раат, но он отказался принимать его. Жаль, придется действовать жестче.

– Мне было передано, что страны под названием Даркасадар больше не будет, – заговорил Гарухак. – Нашу территорию поделят между собой Элиан и Оркограр, население продадут в рабство в Нартагаль. Император Сантиар – это вам не Маран, он ничего и никому прощать не намерен. Если…

Благородное собрание загудело, потрясенное страшной новостью. Касик побелел и опал на троне, как будто из него выпустили воздух. Мало кто обратил внимание на последнее из сказанных касиани слов. Однако верховный утарг обратил.

– Если что? – выступил он вперед.

– Если у нас не появится по-настоящему сильный владыка, способный держать данное им слово, не склоняясь под каждым дуновением ветра. С таким владыкой станут говорить. С трусливой толстой шавкой – нет. Приношу свои извинения Его величеству, это не мои слова, это слова имперского эльдара. Кстати, в случае аннексии Даркасадара всю нашу знать, начиная с касика и его сыновей, ждет казнь.

Тегухак позеленел и принялся икать, затем громогласно испортил воздух. Эраук выглядел ничуть не лучше. Жирное лицо искривилось, рот приоткрылся в возмущении. Как это? Его, будущего касика, подобного солнцу, казнить? Невозможно!

– Я ведь предупреждал вас, отец… – с горечью сказал Гарухак. – Но вы не пожелали прислушаться к моим словам, вы вошли в союз с Карвеном и погубили нас всех.

– Что значит сильный владыка? – резко спросил дэкхеб Савихак.

– А то и значит, – пожал плечами касиани. – Не трус, во-первых. А во-вторых – способный придерживаться однажды избранной политики и держать слово. Имперцам совершенно безразлично, кто окажется на престоле. Лишь бы это был человек чести, который не нарушит договора.

– Подтверждаю! – грянул гулкий голос.

Из возникшего возле стены портала вышел эльдар. Туманная маска страшного колдуна заставила многих вздрогнуть.

– Ваш касиани сказал правильно, – продолжил рыцарь престола. – Новым касиком может стать любой, кто достаточно для того силен. Хоть вы, верховный утарг, хоть вы, дэкхеб Савихак, хоть вы, касиани Гарухак. Или кто другой. Неважно. Важно другое. Если через два дня эти вот жирные туши, – палец эльдара указал на трон, – все еще будут находиться во дворце, вашей страны не станет. Это слово моего императора. Пока мы прекращаем обстрел и ждем указанные два дня.

Рыцарь престола отступил на шаг и исчез в портале. Придворные потрясенно загудели, избегая смотреть на онемевших касика с сыном. Каждый понимал, что они – конченые люди. Чем же, интересно, касик так досадил элианскому императору, что тот выдвинул это условие? Трудно сказать, но многие радовались про себя – слишком надоела трусость Тегухака. Кто же станет новым касиком? Почти все склонялись к мысли, что все-таки – касиани. Понятно теперь, ради чего в последнее время Гарухак предпринимал столько усилий, чтобы склонить на свою сторону войска и знать. Он знал требование имперцев заранее и использовал свое знание с толком.

– Отрекитесь лучше сами, отец… – подошел к трону Гарухак.

– И в чью же пользу? – насмешливо искривились толстые губы касика.

– Да хоть в мою, – усмехнулся касиани. – В этом случае я даю вам слово, что вы доживете оставшиеся вам годы в тепле и неге, с вашим гаремом и слугами, не нуждаясь ни в чем. Я своего слова, в отличие от вас, никогда не нарушал, и нарушать не собираюсь.

– А Эраук?

– У него будет выбор. Стать евнухом или умереть.

– Евнухом! – тут же взвизгнул толстяк, с ужасом глядя на старшего брата. – Евнухом!

– Верховный утарг, – повернулся к тому Гарухак. – Прошу вас, позаботьтесь, чтобы все было сделано как следует. Но учтите, он должен остаться живым. Мне вовсе не нужно, чтобы меня обвиняли в убийстве брата.

– Сделаю, мой повелитель! – поклонился старый жрец.

– Так что вы решили, отец? – взглянул касиани прямо в горящие ненавистью, заплывшие жиром глазки Тегухака.

– Будь ты проклят, скотина… – прошипел тот. – Все предусмотрел… Ладно, гмырх с тобой, пусть хоть моя кровь на троне останется. Отрекаюсь! Слышите вы, все?! Я, касик Даркасадара Тегухак III, отрекаюсь от престола в пользу моего старшего сына Гарухака!

– Подтверждаю отречение! – без промедления провозгласил верховный утарг. – Да здравствует касик Гарухак VIII! Во имя предков! Слава!

– Слава! – недружно подхватили придворные, с опаской поглядывая на своего нового повелителя – кто знает, чего от него ждать? Этот спуску явно не даст, вон какой подтянутый, быстрый, как огонь. Секунды на месте не стоит.